"Дела до суда не доходят". Почему нельзя искоренить рабство в Казахстане

Не так давно в казахстанское инфополе ворвался мужчина, гражданин России, который заявил, что его держали в трудовом рабстве 20 лет на зимовке в Карагандинской области. Позже выяснилось, что Алексей Котов - из Ярославской области. Связь с родителями у него прервалась в 1999 году, его искали с помощью гадалок и телепередачи "Жди меня". Однако после того, как его видеообращение стало достоянием общественности и было возбуждено уголовное дело по факту незаконного лишения свободы, он отказался от претензий в адрес тех, у кого работал все эти годы. Посольство России в РК помогло ему вернуться домой.

После этого появилась еще одна новость - в Нур-Султане задержан гражданин Узбекистана, разыскиваемый за торговлю людьми. Мужчина находился в межгосударственном розыске. В 2014 году он вывез из Узбекистана шестерых граждан, обещав им высокооплачиваемую работу в Казахстане. В Алматы он отобрал у соотечественников паспорта и передал их другому человеку. Семь месяцев мужчин заставляли работать в трудных условиях. Сейчас решается вопрос об его экстрадиции в Узбекистан.

В материале BaigeNews.kz мы рассказываем, как в 21 веке люди все еще попадают в рабство и почему уголовные дела по этим фактам рассыпаются до суда.

Не единственный факт рабства в Казахстане

Несмотря на то, что сейчас активно продвигаются вопросы защиты прав человека, такие преступления как торговля людьми и содержание в рабстве не канули в Лету. Достаточно вспомнить историю Мадины Аманбаевой, которая как утверждает, провела в рабстве 22 года. Это тоже было в Шетском районе Карагандинской области. В 16-летнем возрасте ее обманом увезли на зимовку. За 22 года тяжелого мужского труда женщина ни разу не получала зарплату. Вызволили ее оттуда общественники из фонда "Кайсар". Целый год Мадина Аманбаева прожила в приюте для жертв торговли людьми.

"Заберите меня отсюда, я больше не могу. Так устала за 22 года. Дою коров". И показала свои руки, которые были как наждачная бумага. На них невозможно было смотреть. Мозолистые руки, изможденная полностью женщина. Даже в следственном эксперименте в полиции, перед ней разложили деньги, она не смогла их сосчитать. Потому что никогда в жизни она тенге в руках не держала", - сказала председатель фонда "Кайсар" Светлана Тарабукина.

В рабстве Мадина Аманбаева родила троих детей, но хозяева забрали их себе. Через органы опеки удалось их вернуть. В фонде считают, что налицо все признаки рабства: удержание документов, материальная зависимость от хозяев, использование принудительного труда. Однако уголовное дело закрывали пять раз и открыли в шестой.

Этот случай не единственный факт насильного удержания людей. В Западно-Казахстанской области глава крестьянского хозяйства держал в рабстве гражданку Узбекистана. Аналогичный случай произошел и в Восточно-Казахстанской области - глава крестьянского хозяйства принуждал к труду 65-летнюю жительницу Семея. В Северо-Казахстанской области полиция задержала группу из шести человек (в возрасте от 25 до 47 лет), которая в течение полугода организовывала притоны для занятия проституцией и сводничества в саунах Петропавловска.

Некоторые казахстанцы попадали в рабство за пределами родины. Громкой была история "голяновских рабов" - людей подвергали трудовой и сексуальной эксплуатации в московском районе "Гольяново". Более десятка граждан разных стран, в том числе и Казахстана, заставляли работать бесплатно в продуктовых магазинах, содержали в ужасных условиях, избивали, заставляли заниматься сексом друг с другом, забирали рожденных детей либо насильно делали аборты. Люди, сумевшие вырваться из рабства, рассказывали, что их заставляли пить водку так, что "имя свое забываешь". Огласку этот факт получил в 2012 году. Примечательно, что "рабовладельцами" считают выходцев из Казахстана, семью Истанбековых - сестры и их мужья.

Здесь тоже привлечь к ответственности "рабовладельцев" оказалось сложной задачей. Сколько бы людей не сбегало из этих магазинов в Гольяново, сколько бы не было статей журналистов и обращений общественных организаций, пока о задержании Истанбековых так и не сообщалось. Ходят слухи, что у них есть большие связи в правоохранительных органах, которые позволяют им творить беззаконие. Полиция, неоднократно приезжающая на проверки, так и не обнаружила состава преступления. В 2020 году в российских СМИ писали, что магазины Истанбековых продолжают существовать и оттуда периодически сбегают пострадавшие.

"Возможно, эти люди считали, что к нему относятся хорошо"

Комментируя недавний случай с Алексеем Котовым, руководитель кризисных центров "Коргау Астана" Анна Рыль высказала мнение, что мужчина отказался от всех обвинений ради того, чтобы быстрее попасть домой.

"Я думаю, родители сказали: не нужно ничего, пусть он только быстрее вернется. И думаю, сам человек тоже не захотел оставаться. Это минимум два месяца он должен пробыть в Казахстане на период следствия, встречаться с людьми. И, наверное, желание у него было большое вернуться домой. Просто так ни с того ни с сего человек не может сказать "Помогите мне вернуться". Не хочу ничего говорить плохо про этих людей (хозяев зимовки - прим.авт.). Они сказали, что его кормили, давали одежду. Но не сказали, что они ему платили. Когда человек работает без оплаты, он не может сказать, какие продукты ему нужны, ест то, что ему дают. Он уйти не может просто так бросить скот. Если умрет какое-то животное, ему завтра скажут: ты виноват. И человек остается", - сказала Анна Рыль.

Она подчеркнула, что попавших в трудовое рабство могут эксплуатировать сколько угодно, невзирая на их усталость и состояние.

"Когда вы работаете, вы ходите обычно на работу с 9 до 18 часов. У вас есть выходной. Когда человек живет в хозяйстве, у него работа начинается с раннего утра и до позднего вечера. Он не может отказаться от работы. Он находится в прямой зависимости от этого человека. Не может сказать: сегодня у меня выходной, не буду пасти скот. У него нет сменщика. Никто не спрашивает, устал он, не устал, болеет или нет. То, что он попросил помощи, это было отчаяние. Да, может быть, к нему хорошо относились и может любили, хороших работников кто не любит. Но это не означает, что он мог сидеть в комнате, смотреть телевизор со всеми. Такого не бывает, в принципе. Мог ли он заходить в комнаты - большой вопрос. Есть ли такая степень доверия к работникам - вряд ли. Мы не видели, как он живет - в благоустроенной комнате или нет. Да, может у него был телефон. Простой ли это был телефон, с интернетом? Когда он у него появился? Если это простой телефон, то сейчас он ограничивает человека. Потому что если нет интернета, ты не можешь связаться с родными, не знаешь новости, не можешь сидеть в соцсетях, не можешь позвонить за рубеж, не зная номера", - добавила правозащитница.

Неважно, насколько хорошо относились к нему работодатели. Сам факт того, что мужчина работал без оплаты означает трудовую эксплуатацию.

"Возможно, эти люди считали, что относятся к нему хорошо. Потому что, допустим, дают ему еду и не применяют физическое насилие. Но в современном мире, когда человек работает без оплаты, это и есть трудовая эксплуатация, форма, схожая с рабством. Отказаться от работы он не может, идти некуда. Когда он не может купить себе еду, одежду, которую ему хочется. Когда у него нет денег на дорогу, чтобы уехать. Он не понимает, кто ему может помочь, плюс у него нет документов. Часто нам встречаются люди, которые были в трудовой эксплуатации. В целом они неграмотные. Допустим, живет более-менее, ушел от хозяев, которые били, к тем, кто не бьет. И считает, что условия жизни приемлемы. Живет и не знает, как выпутаться. Так как у него нет интернета, с ним никто не разговаривает. Он не знает, что есть кризисные центры, что можно обратиться в полицию. Не верит полиции", - сказала Анна Рыль.

Есть тут и упущение участковых, считает Анна Рыль.

"Сказать, что участковый о нем не знал, нельзя. Здесь есть еще проблема с участковыми. Если на территории вашего села, округа работают мигранты, вы должны знать, работают они по договору или нет. Если люди живут без документов, участковый обязан его продокументировать. Потому что недокументированное лицо официально работать не может, это и есть риски торговли людьми. Он знает, что у людей есть в хозяйстве человек, но при этом мер никаких не принимает. Почему он ему не оказывает содействие в том, чтобы задокументировать? Не проверяет этого человека. Вдруг он совершил преступление и таким образом скрывается? То есть это минус работы участковых. Участковые обязаны свою территорию знать", - отметила Анна Рыль.

В рабство попадают и дети

"Коргау Астана" работает с разными случаями торговли людьми. И виды там бывают разные: трудовая, сексуальная эксплуатация, вовлечение в занятие проституцией, принуждение к занятию проституцией, торговля детьми с целью усыновления, принуждение к противоправным действиям.

"Когда лицо заставляют попрошайничать, забирают у него все деньги, это тоже эксплуатация. Когда заставляют совершить преступление и отбирают доход", - сказала Анна Рыль.

Говоря о трудовой эксплуатации, она отметила, что сначала происходит вербовка - человеку предлагают хорошую работу, чаще за рубежом или в другом городе, чтобы было меньше возможности уйти.

"Чаще всего мигрантов привозят. За определенное вознаграждение. И происходит трудовая эксплуатация. Зависимое положение. Начинается с того, что документы оказываются у работодателя: вдруг у тебя что-то пропадет, пусть документы побудут у нас, если это мигрант, он не зарегистрирован, или гражданин Казахстана, но просто без документов. Условия проживания и питание со временем становятся хуже. Если изначально дают нормальную еду и вещи, потом он живет впроголодь. Оплаты либо изначально нет, либо обещают, но не дают. И человек не может отказаться. Говорит: я устал, не могу. Но ему говорят: все равно иди работать. У него нет отдыха и выходных. Он привязан к этому месту и не может его покинуть. Его в кандалах не держат, человеку просто говорят: "Ты нам должен, ты проел столько-то. Отработай одежду. Или мы тебя изобьем, либо полиция тебя поймает и посадит". Человека либо пугают, либо обманывают. Различными способами его заставляют оставаться", - добавила Анна Рыль.

Трудовая эксплуатация на удаленных пастбищах встречается довольно часто - ежегодно происходят такие случаи. Зимой уйти с пастбища практически нереально - можно замерзнуть. В летнее время попытки побегов заканчиваются избиением со стороны хозяина.

"Такое бывает. Многие удивляются, как сейчас в рабстве люди могут быть много лет. Могут быть. От рабства еще страдают дети. Родители соглашаются на такие условия проживания, лишь бы был алкоголь, где жить. В этих условиях могут быть рождены дети, которых потом также заставляют делать тяжелую работу. Это для ребенка вдвойне сложнее, такие дети лишены обучения, детства и жизнь их очень тяжела. У нас был такой случай из-за того, что родители остались и не уходили, ребенок совершил суицид. Потому что над ним издевались дети хозяина. Это было в Карагандинской области. Вообще там проблема в том, что много оседает осужденных, выпускников детских домов. Они очень уязвимы. Особенно выпускники детских домов, когда в качестве якобы помощи их устраивают на работу с проживанием к кому-нибудь и тот потом этим пользуется", - сказала Анна Рыль.

Она считает, что трудовая эксплуатация, как бы с ней не боролись, всегда была и будет. Потому что всегда будут люди, желающие получит выгоду за счет других. Но можно минимизировать эти факты, если взяться за борьбу с рабством.

"Нужно, чтобы было как в США. Мигрант, не мигрант - если известно, что работали, есть почасовая ставка. Любой человек может обратиться, если докажет, что он работал, то работодателя заставляют возмещать. Потому что уголовные дела, как правило, не всегда доходят до суда. А вот экономическое возмещение - выгоднее заплатить работнику, нежели обмануть его. Это было бы хорошим регулятором. В Казахстане же по трудовой эксплуатации дела до суда не доходят. Потому законодательство не совсем четко описывает ситуацию трудовой эксплуатации. Из-за этого дела в период следствия рассыпаются", - сказала Анна Рыль.

В 2018 году Walk Free провело исследование. По оценкам организации, более 40 миллионов мужчин и женщин становились жертвами современного рабства. Из них 24,9 миллиона человек находились на принудительном труде, а 15,4 миллиона человек жили в принудительном браке. Женщины и девушки составляли около 70 процентов жертв.