Как "подружить" декарбонизацию с нефтегазовой отраслью Казахстана, рассказал эксперт

В эти дни в столице проходит ежегодная Каспийская Техническая Конференция SPE (Общества инженеров нефтегазовой промышленности), на которой спикеры нефтегазовой отрасли подняли вопросы снижения углеродного следа в Казахстане. Исполнительный директор ассоциации "KAZENERGY" Марат Калменов рассказал о том, как декарбонизация может повлиять на нефтегазовую отрасль в стране, и как ещё можно улучшить экологическую обстановку, передаёт корреспондент BaigeNews.kz.

"Мир меняется очень быстро и тенденции тоже, поэтому настало то время, когда нам пора перейти из реактивных действий в проактивные. Это касается экологичного мышления и поведения в работе с персоналом и оборудованием. Что касается последнего, я считаю, что нам стоит искать более инновационный, сберегающий подход в наши рабочие процессы. Ситуация в нашей индустрии все эти годы складывалась таким образом, что до принятия экологического кодекса существовали чёткие и понятные правила, обязательства по энергоэффективности, определённый предел по количеству выбросов, который нельзя было превышать и так далее. Соответственно, всё происходило под обязательным контролем: выполняешь - хорошо, не выполняешь - налагается штраф. С появлением экологического кодекса контроль стал ещё более жестким и недружелюбным для загрязнителей. Теперь правило одно: загрязняешь экологию - плати. Здесь нет прочих правил, принуждений, однако наказание “копейкой” несмотря ни на что возымело свой эффект. Как компании в сфере энергетики ощутили это? Да, они могут не внедрять наилучшие доступные технологии, их никто не заставляет, однако в таком случае им придется выплачивать повышенные экологические платежи", - рассказал Марат Калменов.

По некоторым позициям, как отметили эксперты, экономика Казахстана входит в “пятёрку” самых энергоемких экономик мира. Соответственно, любой рост валового национального продукта сопровождается ростом выбросов.

"Для наших соседей из Центральной Азии и всего СНГ ратифицирование Парижского климатического соглашения и принятие на себя добровольного вклада по сокращению выбросов парниковых газов к 2030 на 15% от уровня 1990 года - это своего рода люфт, как возможность быстрого развития экономики. А для Казахстана это соглашение имеет больше лимитирующий эффект, поскольку уже в 2017 году мы достигли уровня выбросов 1990 года. В 2018 году превысили этот порог. Во время пандемии мы откатились немного назад по количеству выбросов, однако даже при отрицательном результате ВПП, энергопотребление страны продолжало расти. Это говорит о том, что у нас появились новые игроки на рынке - майнеры", - отметил спикер.

Он также отметил, что, как и большинство стран, Казахстан для себя определил отправной точкой углеродную нейтральность в энергетическом секторе, поскольку считается, что это наиболее доступный способ достижения декарбонизации производства электроэнергии. Эксперты полагают, что на сегодняшний день проще сократить выброс парникового газа, избегая потребление ископаемого топлива, чем искать способ их хранения и утилизации после сжигания.

По словам исполнительного директора Ассоциации "KAZENERGY", на сектор энергетики и теплоснабжения в Казахстане приходится 2/3 части от всех выбросов СО2, а это один из самых высоких показателей среди стран мира.

"По факту, что есть декарбонизация? Его нельзя путать с низкоуглеродным развитием. Это, в первую очередь, отказ от сжигания топлива любого вида, не только уголь, но и ГСМ, и нефть, и газ. Как это возможно и насколько реалистично для экономики Казахстана, которая на 70% состоит из угольной генерации? Задача крайне непростая и большой вызов. Мы стали свидетелями тому, что заявленная низкоуглеродная стратегия, которая должна была быть принята ещё в прошлом году, до сих пор находится на обсуждении. Как ранее премьер-министр рассказал на конференции Организации объединенных наций по изменению климата 2022 года, до конца текущего документ будет принят. И та система квот, которая у нас в стране была номинальна, наконец начинает работать в полную силу, и сейчас идут работы по её совершенствованию. И этот механизм будет отвечать за декарбонизацию казахстанских производств", - сказал эксперт.

Он также ответил на вопрос о том, как проблема декарбонизации может повлиять на нефтегазовую отрасль в Казахстане.

"В целом, в структуре использования топливно-энергетических ресурсов уголь и продукты углепереработки составляют около 30%, и вклад угля с учётом его добычи составляет почти 56%. А вот нефтегазовая отрасль, использующая газовую генерацию, составляет 2,7% от числа общестрановых выбросов. Думаю, в связи с возможным включением сырой нефти в перечень продукции, подпадающей в механизм разграниченного углеродного регулирования на ключевом Европейском рынке, будет являться стимулом для дальнейшего сокращения углеродного следа путём снижения утечек метана на месторождениях, использования более энергоэффективных технологий и совершенствования процессов. Таким образом, мы предполагаем, что одним из способов декарбонизации отрасли, наряду с масштабным строительством ВИЭ, является переход с угольного топлива на газ на тепловых станциях. При этом, это серьёзно увеличит спрос на товарный газ в долгосрочной перспективе. Национальные амбиции по широкой газификации северных и восточных территорий, а также развитие компетенций по глубокой переработке газа в рамках газохимических проектов крайне приветствуется", - подчеркнул М. Калменов.

Однако такой спрос на газ может привести к его ожидаемому дефициту к 2025 году.

"Соответственно, со стороны государства уже сейчас звучат призывы о снижении экспорта газа и необходимо взыскивать дополнительные объёмы товарного газа для внутреннего рынка для того, чтобы государство смогло выполнить свои социально-экономические обязательства внутри страны и международные обязательства. К тому же, совсем недавно Министерство энергетики вышло с новой инициативой о высвобождении части товарного газа, который сегодня операторы используют для внутренних потребностей. По предварительной оценке ведомства, оптимальная доля замещения электроэнергии на возобновляемые источники энергии на нефтегазовых месторождениях может составить порядка 40%. Иными словами, собственная генерация с базового режима должна перейти на маневренность, что также приведет к снижению углеродных выбросов и парниковых загрязняющих газов. Ожидается, что в физическом объеме около 2 миллиардов кубометров товарного газа в год может быть высвобождено в результате этой инициативы", - заключил представитель "KAZENERGY".