"Невидимый убийца". Что происходит с заброшенными урановыми рудниками в СКО

Урановые рудники на севере страны остаются в буквальном смысле открытыми для каждого. Сейчас на территории когда-то масштабного предприятия по добыче токсичного радионуклида красуются лишь железобетонные каркасы зданий бывшего рудника. Но и им недолго осталось стоять. Местные власти и экологи убеждены, что от дальнейших разборов спасёт установка ограждений, на которую средства до сих пор не выделили. Корреспондент BaigeNews.kz совершил тур по опасному месту.

Припорошенные снегом заброшенные здания и техника Грачевского месторождения в Айыртауском районе выглядят как декорация для фильмов ужасов. Но ещё три десятилетия назад никто бы не подумал, во что превратится крупное предприятие со своей инфраструктурой, обеспечивающее население зарплатой выше средней, дефицитными товарами из столицы Советского Союза, чистой питьевой водой и центральным отоплением. Территория этого месторождения – 107 гектаров. С 70-х годов прошлого века здесь специалисты и местные жители добывали уран, в Степногорске происходило его обогащение. Весь остальной процесс - на территории современной России. Поэтому после обретения Казахстаном независимости отечественная руда потеряла спрос.

Сейчас же это заброшенное место близ одной из крупнейших туристических зон Казахстана. И оно пугает самим своим существованием. Ведь это не просто разрушенные здания когда-то крупнейшего предприятия. Под их основанием кроется "невидимый убийца", о чём нам рассказали жители из соседнего села. Один из них встретился нам на развалинах рудника.

"История трёх поколений моей семьи неразрывно связана с этим местом. Мой дедушка разведывал месторождение, родители работали на уже созданном предприятии, а я малой бегал по подземным лабиринтам закрытого рудника. Здесь здания сообщались туннелями", — объяснил Иван (имя изменено по просьбе собеседника).

Мужчина вспоминает о величии места, от которого сегодня остались лишь каркасы зданий. Говорит, при работе рудника жизнь была не хуже, чем у столичных жителей.

"Обеспечение было московское. У нас были апельсины! Дефицитные для села товары в наличии, зарплаты по 300 рублей, центральное отопление и питьевая вода в глубинке — вы слышали когда-нибудь о таком? А мы так жили", — рассказывает Иван.

О былой роскошной жизни сельчан здесь теперь напоминает лишь труба, величаво возвышающаяся над развалинами.

"Её бы взорвать — да на кирпичи. Но она сделана так, что никому её не разрушить. Остальное за 20 лет растащили на стройматериалы. А кто запретит? Опасно? Мы здесь живем, привыкли", — пояснил собеседник.

Бродить по этим местам поистине жутко. Но территория доступна для проезда абсолютно каждому. Мало того, после ликвидации предприятия несколько участков территории были распроданы в частные руки, поэтому абсолютно тихим это место не назовёшь — предприниматели работают. Только поговорить о том, как же так получилось, что на территории законсервированного рудника по добыче опасного радионуклида продолжается деятельность, предприниматели решительно отказались.

Пока экологи и общественность бьют тревогу, жители близлежащих сёл молчат. Поэтому мы отправились в соседнюю деревню Новоукраинка, что в нескольких километрах от бывшего рудника, чтобы узнать у населения, почему жизнь рядом с радиацией их не пугает. Первый встречный сельчанин спокойно ответил, что попросту привык.

"Радиация есть, но мы её не чувствуем. Да, привыкли, скорее всего, адаптированы. Мы здесь родились и жизнь прожили. Зачем уезжать? Кто уехал — помер давно", — говорит Вадим Ноговицын.

К слову, о том, что людям небезопасно покидать эти места, говорили все жители деревни.

"Может, мы привыкли к такой экологии. У нас село долгожителей — до 80 доживают. Редко молодые умирают. А вот если уедут — да… Много таких примеров. Почему мы не жалуемся? Свыклись, наверное", — объяснила жительница села Тамара Кузнецова.

"Невидимого убийцу" в консервированных шахтах не боятся и те, кто работал на руднике не одно десятилетие. Владимир Холод вспоминает те времена с теплом. Говорит, пока уран добывали, жизнь кипела. После село стало умирать.

"Я был бригадиром-проходчиком. По радиации, сказать честно, нам ещё тогда особо не озвучивали. Сколько мы там получили, никто не измерял. И сейчас иногда приезжают, что-то с дозиметрами измеряют, но никто ничего нам не говорит", — рассказывает мужчина.

Сейчас ни центрального отопления, ни чистой питьевой воды здесь нет. Скважины с несколькими фильтрами очистки — единственный источник.

"Шахта — это наш бич. Прикрыли землёй, но это не саркофаг, как положено делать. А дома из разобранного материала строили… Думаете, он не будет фонить? Аукается нам уже это всё, по посёлку слышно, что именно онкологии и прочих заболеваний очень много", — говорит Владимир.

Есть и те, кто и вовсе радиоактивный уран считает за некое лекарство.

"Я на руде сидел, и ничего. Вы знаете, что радон в малом количестве способствует здоровью? Бывало, месяц в отпуске побудешь, начинаешь чувствовать себя плохо. Как только на рудный отвал вернёшься — сразу бодрый становишься. Да мы в лес ходили, грибы-ягоды на руде собирали и ели! Так что нам отсюда уезжать нельзя. Уезжают — умирают", — рассказал сельчанин Юрий Мигачев.

На улочках деревни нам встретился сельчанин, глубоко убеждённый в том, что все разговоры напрасны, и ни для кого их жизнь не важна.

"Радиация есть, наши дети и внуки расплачиваться будут. Но кому что докажешь? Вот я вроде как инвалид II группы, посмотрите на мои руки (ампутированы пальцы): всё понятно, а доказать это никому не могу! А вы говорите — радиация, её то и вовсе не видно", — сказал мужчина.

К слову, в недрах земли ещё остались залежи урана и возобновление добычи в теории возможно. Сельчане уверены: открытие месторождения вдохнуло бы в деревню и весь район новую жизнь, а в заброшенных многоэтажках с пустыми окнами в административном центре района селе Саумалколь, в которых жили специалисты рудника, снова бы загорелся свет.

Пока жители мечтают о возобновлении работ в шахтах, экологи констатируют серьёзные губительные последствия для их жизни, а общественники обеспокоены здоровьем населения.

"Самая большая проблема — отсутствие исследований и работы с населением, информирование — на что это в будущем может повлиять. Вся эмиссия, которая собирается за выбросы вредных веществ, должна оставаться в акиматах области и тратиться на мероприятия по экологии. Управление финансов так и не выделило средства. Мы видим, что в СКО эмиссия год за годом составляла 1,8 миллиарда, 1,9 миллиарда и в 2021 году — более двух миллиардов тенге", — высказался руководитель филиала Первого антикоррупционного медиацентра по СКО Руслан Асаубаев.

Еще пару лет назад экологи заявляли, что месторождению требуется дополнительная консервация и ограждение. Разобранные объекты здесь могут стать источником радиационного фона. Что уже говорить о тех материалах, которые вывезли с территории бывшего рудника. Почему могут, а не стали? Всё просто — у местных экологов попросту нет оборудования, способного полноценно оценить радиоактивное загрязнение местности.

"После ликвидации в 2001 году месторождений (в области их шесть) все они были законсервированы. Но со временем население всё растащило, включая люки, крышки и бетонные стены. И теперь есть открытые участки. В 2020 году выезжали, делали замеры дозиметром. В отдельных местах, где есть открытые участки добычи урана, наблюдались превышения от 1,5 до 3 раз от нормы. Это говорит о том, что есть загрязнения и повышенный уровень радиационного фона. Но никаких исследований и экспертиз не проводилось. У нас в лаборатории только констатируют наличие факта гаммы излучения", — пояснил руководитель департамента экологии по СКО Азамат Бектасов.

Сейчас бывший рудник передан на баланс местного акимата. На его закрытие требуется около 100 миллионов тенге. Казна Айыртауского района не может себе позволить таких трат, поэтому рудник продолжает оставаться доступным каждому сталкеру и, возможно, источать сильный радиационный фон.

"ПСД разработана. Затраты на ограждение составляют 57 миллионов тенге. И около 40 миллионов, чтобы закрыть второе. Это необходимо, чтобы не было доступа для животных и людей. Колючая проволока, что сейчас висит, для них не преграда", — объяснил заместитель акима Айыртауского района Энбек Исин.

Заявку на выделение средств из бюджета области акимат отправил. По словам чиновника, её рассмотрение будет возможно только после проведения выборов 19 марта. Судьбу рудников будет решать новый депутатский корпус ориентировочно в апреле. Энбек Исин уточняет, что сумму могут разделить между областным и районным бюджетом. А пока открытое месторождение, признанное специалистами региональной экологической проблемой, остается открытым.

Тем временем замеры уровня гамма-фона проводят специалисты СЭС. Как ранее отмечали экологи, замеряют только гамма-лучи.

"За период 9 месяцев 2022 года радиационная обстановка на территории района стабильная. Средний уровень естественного гамма-фона составляет 0,15 мкЗв/час, что не превышает допустимый уровень 0,33 мкЗв/час", — ответил на официальный запрос руководитель департамента СЭС по СКО Асет Жуматаев.

Проверяли и воздух в закрытых помещениях в восьми населенных пунктах, где также не зарегистрировано превышений. Радиационную обстановку также изучили и в ближайших к руднику сёлах.

"Проведены замеры: с. Сартубек и с. Новоукраинка — по 100 замеров, среднее значение гамма-фона 0,11 и 0,13 мкЗв, что не превышает допустимый уровень 0,33 мкЗв. За 9 месяцев 2022 года на радиологические показатели исследовано 25 проб воды из глубинных скважин, в том числе одна проба из скважины с. Новоукраинка и 42 пробы из открытых водоёмов, не соответствующих нормативным показателям не выявлено", — говорится в ответе.

Природа и жизнь в деревушке неподалеку от "местной Припяти" действительно впечатляет: тихое местечко с густыми лесами и добрыми жителями. Только со временем оно превратилось в настоящее захолустье. С закрытием рудника всё пошло на спад: работы не стало, люди отапливают дома печками, воду покупают по 60 тенге за флягу, автобусы не ходят, дороги не ремонтируют. Одна радость — действует средняя школа до 11-го класса. Но уезжать местные отсюда не планируют…

Фото автора