Стресс и финансовые расходы: как поступление в элитные школы Казахстана превращается в марафон на выживание

Каждую весну в Казахстане разворачивается настоящая образовательная лотерея. Тысячи учеников и их родители с замиранием сердца ждут результатов экзаменов в НИШ, КТЛ и РФМШ – школы, которые давно стали синонимом престижа, гарантированного будущего и “социального лифта”. Сама попытка поступить в них превратилась в культ: образовательные центры зарабатывают миллионы на подготовке, дети с 9 лет ходят в специальные центры подготовки, а родители – между надеждой и выгоранием – живут в ритме тестов и туров отбора.

Почему эти школы стали “золотым стандартом” в глазах общества? Насколько оправдана эта гонка? Что чувствуют дети, оказавшиеся по другую сторону проходного балла? И кто на самом деле выигрывает в этой гонке? Корреспондент BaigeNews.kz разобрался, как формируется культ интеллектуального отбора, кто за ним стоит и чем он грозит.

Если не НИШ, то конец?

Сегодня НИШ, БИЛ и РФМШ – это не просто школы. Это мечта. Цель. Ради поступления туда дети тратят детство, родители – последние нервы и сотни тысяч тенге на репетиторов, а учебные центры выстраивают на этом целую индустрию.

Почему именно эти школы? Всё просто: здесь всё "не как у всех". НИШ – про науку, английский, iPad в руках пятиклассника и олимпиады, от которых кружится голова. БИЛ – про железную дисциплину, строгих учителей и максимальную сосредоточенность на знаниях. РФМШ – это элита среди математических школ, куда поступают, чтобы через пару лет уехать в Гарвард, а еще через несколько лет – основать собственную компанию.

На фоне обычной школы с переполненными классами, учителями, уставшими бороться не с системой, а за выживание в ней эти три формата выглядят как выход в другую реальность. Где тебя замечают, где тебе интересно, и где главное – ты действительно чему-то учишься.

Филиалы этих трех школ есть почти в каждом городе. Поступить в них на грант можно в 7 класс. Экзамен в Назарбаев Интеллектуальные школы обычно проходит в марте, в Республиканскую физико-математическую школу – в апреле, в "Білім-инновация" лицеи – в мае.

Конкурс колоссальный: в 2024 году в НИШ IB Астана экзамены сдали 1870 человек, но грантов оказалось всего 144. В БИЛ Астана для мальчиков сдали 1791 человек, грантов – 61. В БИЛ Астана для девочек сдали 1725, грантов – 81.

Почему выбирают элитные школы?

Мама ученицы 9 класса НИШ IB в Астане Асель Рамазанова делится своим опытом о том, как её дочь готовилась к поступлению в элитную школу, сколько усилий и средств было вложено в этот процесс, а также о том, что изменилось после зачисления в НИШ.

"Анель начала учить английский с первого класса, позже мы добавили индивидуальные занятия с репетитором. С 6 класса она занималась в учебном центре Zerdeli, где готовилась к поступлению. Мы сразу поняли, что для НИШ потребуется интенсивная подготовка. Год интенсивных занятий с 6 класса дал свои результаты, но, по моему мнению, готовиться нужно было начинать с 4 класса. Денег потратили много, возможно, больше 3 миллионов тенге, трудно точно посчитать", – говорит Асель.

К слову, поступила в НИШ Анель не с первого раза.

"Поступление в НИШ для нас было важным, и, конечно, переживания за неудачу были. Когда Анель не прошла на первое поступление, это стало большим разочарованием. Но после первой четверти её всё же приняли. Мы очень обрадовались и поняли, что все эти усилия того стоили", - считает мама девочки.

Сын Набат Утегеновой, Абду Али Шайхы, учится в 6 классе одной из столичных школ. В этом году они решили попробовать поступить в НИШ. Рассматривали также БИЛ, но приоритет – НИШ. По словам мамы, эта школа даёт мощную академическую базу, хотя и требует большой самоотдачи. БИЛ, отмечает она, тоже даёт хороший уровень, но больше акцентирует внимание на дисциплине и воспитании.

К поступлению начали готовиться серьёзно: с осени ходили в подготовительный центр. Занятия были по шесть дней в неделю, по полдня. В месяц тратили около 130 тысяч тенге, а в периоды интенсивов – до 200 тысяч. Время на спорт и кружки пришлось отложить – всё свободное время уходило на учёбу.

Стресса перед экзаменами, по словам мамы, не было. В семье старались создать спокойную и поддерживающую атмосферу.

"Мы сразу сказали – если не поступит, ничего страшного. Он продолжит учиться в своей школе. У него сильный математический класс, хорошие учителя", – говорит Набат.

Другим родителям она советует не давить на детей и помнить, что успех в жизни не всегда зависит от школы.

"Дети из обычных школ тоже побеждают на олимпиадах и поступают в топовые вузы. Главное – это поддержка и вера в своего ребёнка", – говорит Набат Утегенова.

Родители Тимура из Астаны делают ставку на БИЛ. Там учился их старший сын, и семья хорошо знает, как устроена система – от режима дня до подготовки к жизни после школы. С пятого класса Тимур занимается в подготовительном центре при БИЛ – том самом, где ведут занятия выпускники и преподаватели лицея. Родители надеются, что эти два года не пройдут незамеченными при поступлении.

Документы подали не в столичный БИЛ с новеньким корпусом на левом берегу, а в филиал в Кокшетау – старое здание, бывший детский сад. Решение, по словам родителей, обдуманное.

"В столице дети бастыков, бизнесменов. Часто избалованные, могут вести себя как хотят. Учителя порой боятся им слово сказать. А в маленьких городах – строже, дисциплинированнее. Когда мальчик уезжает учиться далеко от дома — он быстрее взрослеет, становится ответственным. К тому же кокшетауский БИЛ всегда был сильным", – рассказывает мама Тимура.

Когда школа становится марафоном на выживание

На старте – ребёнок-пятиклассник. 10 лет, может быть 11. Он ещё смотрит мультики, играет в "Майнкрафт", посещает любимую секцию, мечтает стать футболистом или балериной. Но уже точно знает: у него впереди экзамен всей жизни. Поступление в НИШ, КТЛ или РФМШ – это не просто проверка знаний, это его шанс "выбиться в люди". Именно так это формулируют родители, соседи, родственники и, конечно, многочисленные курсы подготовки.

И здесь начинается гонка. Учебные центры запускают рекламные марафоны: “Подготовим к НИШ за 3 месяца!”, “99% поступивших – наши ученики!”, “Без шансов на провал!”. Преподаватели из частных центров становятся локальными звёздами, а репетиторы по логическому мышлению и IQ превращаются в самых востребованных специалистов в городе.

Цены на подготовку – от 80 до 200 тысяч тенге в месяц. Группы по 10-12 человек, расписание плотнее, чем в колледже. Дети учат не потому, что интересно, а потому что надо поступить. Их гоняют по тестам, которые были на прошлогодних экзаменах. С утра ребенок – в центре, после обеда – уроки в школе. С секциями и кружками приходится на время попрощаться. Родители в это время мониторят чаты, форумы, группы в Facebook, ветки в Threads, где десятки мам обсуждают, у кого лучше тренажёры, а где тесты “приближены к оригиналу”.

И пока одни в этой системе “играют по правилам”, другие ломаются. Провал на вступительном экзамене для многих детей становится первой серьёзной травмой – иногда с глубоким разочарованием в себе, ощущением, что они "не такие" или "не оправдали". А ведь это просто дети.

Что происходит с теми, кто не поступил?

Для большинства родителей, не прошедших в избранные школы, провал их детей на вступительных экзаменах становится не только личной драмой, но и ударом по их собственным ожиданиям. Ведь это не просто тесты, а своего рода символ того, что “ты успешен”, “ты в нужном кругу”. И когда эта дверь закрыта, многие начинают искать виноватых: курсы, репетиторы, методики, или, не дай бог, собственные ошибки в воспитании.

Но что же на самом деле происходит с детьми, не прошедшими отбор? Как они переживают провал?

Каракоз Ахмет из Усть-Каменогорска до сих пор с ужасом вспоминает реакцию сына, когда он не нашел себя в списке поступивших на грант в местный НИШ.

"Мой сын был 125-м в списке, а на грант взяли 120 человек. Это был рабочий день. Сын находился в школе. Он мне звонит и говорит: "Мама срочно смотри мои результаты". Смотрю: его нет в числе 120 поступивших. В школе он еле сдержался от слез. Когда пришел домой, он так орал, так плакал. Кричал, что он неудачник. Потому что поступили ребята, которые в школе учатся хуже него. Он у меня по жизни лидер. Ему очень сложно было перебороть свое эго и чувство лидерства. Он даже в свою школу не хотел ходить. Я вообще не была готова к этому этапу. Не знала, как его поддержать. Мне уже было все равно, поступит он или нет. Главное было – помочь ему выйти из этого состояния", – делится Каракоз.

Следом ее сын сдал экзамен в БИЛ, куда его приняли. А летом они получили радостную новость – в НИШе освободилось несколько мест и тех, кто попал в резерв, пригласили на их места. Сейчас мальчик учится в седьмом классе НИШ.

14-летний Алдияр Серик сдавал экзамен в БИЛ в своем городе в прошлом году. Однако не поступил.

"Я очень хотела, чтобы мой сын получил КТЛовское воспитание. У меня брат там учился и я знаю, как там воспитывают мальчиков. Но поступление туда не было для нас единственной целью. Сынок также продолжал ходить на футбол, ездил на соревнования. Экзамены сдали так, между делом. Да, расстроились, что не поступил, но это не было трагедией для нашей семьи. Сейчас он в сборной области по футболу. Учится на 5 и 4", - рассказывает мама мальчика.

Бизнес на мечтах: как курсы зарабатывают на поступлении

Индустрия подготовки к НИШ, КТЛ и РФМШ стала отдельной большой машиной, где деньги крутятся в миллиардах. В Астане даже самую оживленную часть курсов можно разделить на несколько типов: есть те, кто предлагает услуги по "индивидуальной методике" и обещает "100% поступление", есть массовые курсы, которые работают по стандартным планам и системам подготовки, а есть целые тренажёры для "тестов нового формата", которые, как утверждается, больше всего приближены к тем, что дети встретят на экзамене.

Но если учесть, что месяц подготовки стоит около 100 тысяч тенге, а помимо этого часто нужно платить за дополнительные материалы, интенсивы на каникулах, тесты, становится понятно, почему эта индустрия продолжает расти. К тому же, зарабатывают не только центры подготовки, но и частные репетиторы, которые всё чаще становятся востребованными как отдельные эксперты. В итоге, подготовка становится не только серьёзным стрессом для детей, но и огромным финансовым бременем для родителей.

В Астане, например, работают целые сети образовательных центров, таких как Quantum Education, IQ Academy, Today, Senim, Zerdeli, Dostyk и другие. Эти курсы – не просто путь к знаниям, а своего рода билет в другой мир, где конкуренция за место в "элитной" школе начинается задолго до того, как ребёнок осознаёт, что сдаст экзамены.

Среди родителей есть даже негласный список самых лучших центров. Каждый пытается отдать свое чадо туда. Но пробиться не так-то просто. Очередь нужно занимать уже в 4 классе. При этом ребенок должен сдать вступительный экзамен.

Основатель одного из таких центров Асан Жолдасов готовит учеников к поступлению в НИШ, РФМШ и БИЛ с момента появления этих школ. Он не раз наблюдал, как ажиотаж вокруг поступления превращается в источник тревоги, давления и даже трагедий – как для детей, так и для их родителей.

"Чаще всего родители приводят детей в 4-5 классе, но бывали случаи, когда за подготовку брались уже в первом классе. У нас стоимость подготовки варьируется от 120 до 160 тысяч тенге. В среднем в год обучаются по 50-90 детей", - рассказывает Жолдасов.

По его словам, с каждым годом центров становится всё больше, спрос растёт, и вместе с ним – уровень давления.

"Мы видим, насколько это тяжело детям. Стресс у некоторых доходит до суицидальных настроений. Это уже не просто конкурс знаний – это конкуренция на выживание", - говорит Асан Жолдасов.

Вместе с тем, он отмечает положительную тенденцию. Раньше на рынке не было альтернатив этим трем школам. Сегодня открываются частные школы. У родителей появился большой выбор.

Ты ценен, только если поступишь

Поступление в НИШ, БИЛ и РФМШ стало в Казахстане не просто образовательной целью – это символ родительской гордости, показатель "успешного" родительства. Однако за высокими ожиданиями и амбициями часто остаётся неуслышанным сам ребёнок. Практикующий психолог Айгерим Даулет делится своими наблюдениями.

"Ко мне приходят дети, которые испытывают сильный стресс, особенно после неудачи при поступлении. Часто за этим стоит не собственная амбиция ребёнка, а ожидания родителей. Они начинают верить, что будут "ценны" только в случае успеха. Это формирует установки: "Я хорош, только если поступлю", – говорит она.

По словам психолога, дети остро переживают неудачи, винят себя и теряют веру в собственные способности.

"У них развивается так называемый синдром отличника. Они стремятся быть идеальными, чтобы заслужить любовь и одобрение. Но когда что-то не получается – как, например, поступление в элитную школу, – это бьёт по самооценке. Они начинают думать: "Я не справился, я – плохой". Один мальчик стыдился того, что не прошёл. Боялся, что его будут жалеть или считать неудачником. Он замкнулся в себе, перестал проявлять активность, боялся делать шаги вперёд", – рассказывает Даулет.

Проблема, по её словам, нередко кроется в родителях, которые переносят свои амбиции на детей и не допускают возможности провала.

"Очень важно, чтобы родители заранее готовились к любому исходу. Поступление – не единственный путь к успеху. Когда родитель говорит: "Ты будешь учиться в НИШ, БИЛ или РФМШ, потому что я так решил" – это насилие. А если ребёнок не поступает, он сталкивается не только с внешним осуждением, но и с внутренним крахом: "Я не смог оправдать ожидания мамы. Я подвёл", – говорит психолог.

Айгерим Даулет вспоминает случай из практики: мальчик, которого с раннего возраста водили по репетиторам и кружкам, практически не имел свободного времени. Его мать – отличница в прошлом – хотела, чтобы сын повторил её путь.

"На индивидуальной консультации мальчик признался, что не может "тянуть" так, как хочет мама. А когда я задала матери простые вопросы – что любит её ребёнок, какие фильмы предпочитает, какое любимое блюдо, – она не смогла ответить. Потому что была сосредоточена исключительно на его достижениях. В итоге мама признала, что забыла о чувствах сына. Мы вместе пришли к приоритету: психическое здоровье и эмоциональное благополучие ребёнка важнее любых амбиций", – рассказывает специалист.

По её мнению, наиболее напряжённая ситуация в Астане.

"Я была недавно в столице и заметила, насколько родители зациклены на успехе. У них главная установка – добиться, поступить, показать результат. В Алматы, например, вытащить из этого состояния родителей будет немного легче. Потому что у нас восприятие другое. У астанчан нет пространства для досуга и отдыха, город искусственный, ветреный, холодный. Это все очень сильно влияет на самочувствие человека. Поэтому нужно дать возможность ребёнку, чтобы он сам мог выбрать, дать понять, что он хочет", - говорит Даулет.

Айгерим Даулет подчёркивает: важно перестать воспринимать поступление как мерило ценности ребёнка.

"Ребёнок – это не проект. Он – отдельная личность со своими желаниями и возможностями. Ошибки и неудачи – часть жизни. Пусть он лучше вырастет психологически здоровым, чем будет удобным, сломленным взрослым, который всегда угождает другим и не знает, чего хочет сам", – рекомендует психолог.

В конечном счете, марафон по поступлению в элитные школы отражает не столько стремление к знаниям, сколько социальное давление и страх упустить "правильный" старт в жизни – и пока общество не перестанет измерять ценность ребенка оценками и статусом учебного заведения, настоящая цель образования – развитие личности и любовь к учению – останется в тени.

Чтобы изменить ситуацию, важно создавать равные условия для качественного образования в каждой школе. Это означает – инвестировать в учителей, инфраструктуру, развивать индивидуальный подход и психологическую поддержку, чтобы каждая школа могла стать местом роста, а не только точкой старта в гонке за успехом.